В интервью «Телекритике» радиожурналист Алексей Коган рассказал, кто, как и почему слушает украинское радио и от кого зависит его развитие, с сожалением констатировал, что сейчас в эфир слишком часто попадают неграмотные люди, и объяснил, как восемь лет подряд косность сотрудников радиостанций позволяет ему выигрывать пари.

Алексей Коган неохотно дает интервью и в этот раз соглашается побеседовать лишь с оговоркой: «Выскажу личное мнение, не отражающее политику радиостанций, на которых когда-либо работал. Стоит также учесть, что мне 62 года и мои суждения могут отличаться от общепринятых. Я говорю с позиции человека, который работает на радио 31 год: 25 лет как автор и ведущий программы и шесть лет как внештатный автор».

Алексей Коган – один из немногих людей, чье имя сразу приходит на ум, когда слышишь словосочетание «украинский радиоведущий». 30 лет назад программы о джазе, выходившие в эфире радио «Промінь», сделали Когана суперпопулярным среди отечественных меломанов. Его мало кто знал в лицо, зато не раз узнавали по голосу. Алексей всегда представляется именно радиожурналистом, верит в магию радиоэфира, которая начинает проявляться лишь благодаря правильно подобранным словам и музыке. Говорит, что не любит телек, хотя в его карьере были и телевизионные эксперименты.

До недавнего времени голос Алексея Когана регулярно звучал в эфире трех радиостанций: «Промінь», Oldfashionedradio и «Радио Аристократы». Сейчас из-за карантина его программы закрылись. Впрочем, он во всем склонен находить позитив, не делает трагедии из вынужденного отпуска, считая происходящее временной неудачей. «Британцы хорошо говорят: временные неудачи лучше временных удач», — произносит радиоведущий и рассказывает о том, что иногда полезно остановиться, спокойно отдышаться, покопаться в личном музыкальном архиве, ведь даже в давно знакомых записях талантливых музыкантов можно найти что-то новое.

Без «позвоночников»

Культура слушания радио в нашей стране есть, просто сейчас сместились акценты. Это прежде всего относится к нишевым радиостанциям, интернет-радио. Когда у меня были утренние эфиры на «Радио Аристократы» и на Oldfashionedradio, я думал: «Ну кто слушает радио по утрам?». Но оказалось, что многие люди, которые работают в компьютере, надевают наушники и включают радио. Об этом мне рассказывают мои слушатели, с которыми я активно общаюсь. Я даже не верил, что аудитория может быть такой большой. Ничего не умерло, интернет-радио пользуется спросом – это легко проверить по количеству посещений сайтов. Даже во время карантина в студию «Радио Аристократы» выходят диджеи, которые крутят музыку, и люди танцуют под нее у себя дома. На «Аристократах» выложено более 170 моих подкастов. Судя по тому, как их слушают – аудитория на сайте очень большая.

Это со мной происходит во второй раз в жизни. В 1992 году я пришел на «Промінь», мечтая, чтобы меня слушало 500 человек. Когда за четыре месяца работы получил 3 тыс. писем, понял, что ситуация другая.

Да, прошли времена, когда люди звонили ведущему и записывали свое общение с ним на магнитофон, таких людей радийщики любовно называли «позвоночниками». Сейчас иногда кажется, что радио никто не слушает, потому что не видно обратной связи – в компьютере, в телефоне или, как раньше, в пейджере. Но мне говорят: «Мы не лайкаем, просто слушаем». По вечерам, когда бывает немного грустно, я делаю на своей странице в Facebook пост под рубрикой Very special night mood. Даю одну вещь – видео, слышево – не имеет значения, и люди говорят: «О, это поддерживает, продолжайте». Это нужно слушателям, но они не понимают, что такая рубрика не может быть ежедневной, потому что любая штука, поставленная на конвейер, рано или поздно потерпит крах.

Денежный вопрос

Джазовое радио как раз и существует, поскольку джаз находится в некой оппозиции, не является продуктом массовой культуры. Однако слушателей у него много. В этом можно убедиться, приехав во Львов на фестиваль Leopolis. Люди, которые приходят на концерты, не могли бы знать о заявленных исполнителях, не слушая радио: не все можно скачать в интернете, поверьте мне. Так что я считаю, что традиция слушать радио дает о себе знать даже больше в эпоху глобализации и перехода человечества в интернет.

Однако делать нишевое радио, сидя дома, как это мне советуют, не получится. Все упирается в защиту авторских прав. Через Facebook транслировать нет смысла. Я, как человек, имеющий международный радиопозывной, получаю огромное количество промомузыки, которую можно крутить, но Facebook эту пьесу тут же забанит и потом придется долго доказывать, что ты в своем праве.

Когда-то мы подписали все документы на видеоконцерт аргентинского исполнителя Дино Салуцци, который выступал у нас на фестивале Jazz in Kiev. Абсолютно все было легально, но видео тут же изъяли из интернета, а потом мои партнеры 2,5 месяца доказывали, что имели право распространять эту запись. Спустя 2,5 месяца большого интереса к проекту, естественно, уже не было.

Украине нужны и нишевые радиостанции, и разговорное радио, и нам есть куда расти. Но что такое радио в наших реалиях? Люди, которые выигрывают выборы, покупают СМИ; люди, которые проигрывают – их продают. Поэтому перспектива есть только в случае, если появятся люди, которые готовы всегда платить деньги. Достаточно вспомнить историю Jazz FM и Classic FM в Великобритании. Человек говорит: я хочу садиться в свой роллс-ройс, нажимать кнопку и слушать то, что хочу – классику и джаз. Можно так сделать? Да. Сколько это стоит? Столько-то. А без рекламы? Без рекламы – вот столько-то. Так и работают теперь в Лондоне две замечательные радиостанции.

У нас бывают удачные соединения разговорного радио и музыки. Про себя говорить не буду, приведу другой пример: Алексей Горбунов, программа «Обратная сторона ветра». Ночью он крутил на радио The Beatles образца 60-х годов, а темой его трех- или четырехчасовой передачи было «Мои первые джинсы». Вы себе не представляете, сколько человек звонило и какие истории от них можно было услышать.

Когда-то я был знаком с одним из создателей радио Nostalgie. Он говорил: «Чувак, это беспроигрышная штука, потому что любой человек в любом возрасте имеет обыкновение слушать музыку, которая была ему близка в молодости». Я сам работал на украинском Nostalgie, убедился в этом.

Ежегодная бутылка виски

Сейчас буду брюзжать. Я думаю, что в наши дни на радио работает много неграмотных людей. Я, например, не считаю, что в эфире позволительно сказать «двадцятьчетверта година за київським часом» или «міроприємство», я не уверен, что так можно говорить.

Благодаря отечественному радио восемь лет подряд я выигрываю пари, в этом году опять выиграл бутылку виски. Идея такая: берете FM-приемник, включаете его в полдень 1 марта и после выпуска новостей на 12-15 станциях из 22-х с интервалом максимум в полчаса вы услышите песню Олега Скрипки «Весна». Не знаю, почему так происходит. Может быть, ленятся думать.

Как-то я встретился со студентами, которые готовятся стать теле- и радиожурналистами. Спросил, есть ли у них кумиры. Все сказали, что кумиров нет, они сами себе кумиры. Спросил, чего хотят в этой жизни. Все сказали, что хотят быть звездами. Но так не бывает, нельзя об этом думать. Звездами становятся, если любят дело, которое делают. Отец сказал мне фразу, которой я пользуюсь всю жизнь, ее автор Бернард Шоу: «Чем бы вы ни занимались, старайтесь делать это с любовью, чтобы в результате получить то, что вы любите. В противном случае вам придется полюбить то, что вы получите».

Многие говорят, что у меня хороший музыкальный вкус. Множество раз я получал предложения от разных радиостанций: чувак, иди к нам программным директором, с твоим вкусом ты и любой шансон сможешь запустить так, чтобы его слушали, и получать будешь в 20 раз больше, чем на джазовом радио. Но нет, я так не могу.

15 лет назад я дал себе слово никогда не сидеть в жюри, потому что считаю, что судить любое творчество – безнравственно. Хотя при этом иногда накатывает такая старческая тоска по худсоветам: на них очень много резали хорошего, но и очень многое из того, что мы, к сожалению, сейчас имеем, через них не смогло бы пройти. Не подумайте, ностальгии по Советскому Союзу у меня нет, хотя что до джаза – есть. Тогда мне было гораздо легче узнать, что происходит в разных советских республиках, теперь все разбежались по квартирам и закрылись. Но возвращаться к тем временам я, естественно, не хочу.

«В этом свобода»

Есть радио, на которое можно равняться, – AccuJazz. Там ввели абсолютно четкое зонирование. К примеру, люди любят латинский джаз, они знают, что получат его в определенное время в четверг, а в выходные – музыка поактивнее, ночью будет музыка для ценителей, а не для тех, кому все равно, что звучит в эфире. Эта штука работает и, мне кажется, будет работать.

Когда я создавал свои авторские программы, передо мной не было никаких маяков. Мой единственный кумир на все времена – Уиллис Коновер, который 40 лет проработал на «Голосе Америки» ведущим передачи Jazz Hour, но там была другая ситуация. Для меня самое главное – представить музыку, которая мне нравится, и получить невероятный кайф, убедившись, что это нужно не мне одному. Темы выдумывал сам. Иногда боялся, что будет скучно, а выходило наоборот. Например, однажды придумал «Тему одной темы»: представлял слушателю какую-то известную джазовую пьесу в десяти совершенно разных версиях, и люди выбирали, что им больше нравится. Поэтому, кстати, Уиллиса Коновера, человека, который в эфире не произнес ни одной политической прокламации, называли символом антикоммунизма в Восточной Европе. Он давал возможность выбора: есть такое, а есть такое, что вам больше нравится – выбирайте сами, в этом же свобода.

12 лет назад во время празднования моего 50-летия мне вручили медаль Организации объединенных наций за борьбу за права человека. Получая ее, я хмыкнул (за это мне теперь стыдно). Тогда мой соведущий, джазовый обозреватель Владимир Борисович Фейертаг – непререкаемый для меня авторитет – сказал: «Лешенька, а чего это вы хмыкнули? Это очень хорошая награда, негосударственная, эта награда порядочная. Вы какую музыку крутите на радио? Джаз. Эту музыку слушает подавляющее большинство украинцев? Нет. Значит, все эти годы вы отстаиваете права меньшинства: даете людям возможность слушать то, что они хотят. Вот и получите медаль за борьбу за права человека». Меня это убедило, это же действительно так.

«»